Неточные совпадения
Когда читавшая инокиня оглянулась зачем-то к Таисье, Нюрочке
показалось, что она видит ангела: из темной рамы «иночества» на нее глянуло бледное лицо
неземной красоты.
Юлия вообразила, как она сама идет по мостику, потом тропинкой, все дальше и дальше, а кругом тихо, кричат сонные дергачи, вдали мигает огонь. И почему-то вдруг ей стало
казаться, что эти самые облачка, которые протянулись по красной части неба, и лес, и поле она видела уже давно и много раз, она почувствовала себя одинокой, и захотелось ей идти, идти и идти по тропинке; и там, где была вечерняя заря, покоилось отражение чего-то
неземного, вечного.
— Конечно, мой друг! тебе все-таки приличнее быть ее мужем, чем всякому другому; ты бледен, задумчив, в глазах твоих есть также что-то туманное,
неземное. Вот я, с моей румяной и веселой рожей, вовсе бы для нее не годился. Но,
кажется, за нами пришли? Что? Завтрак готов?
В толпе нищих был один — он не вмешивался в разговор их и неподвижно смотрел на расписанные святые врата; он был горбат и кривоног; но члены его
казались крепкими и привыкшими к трудам этого позорного состояния; лицо его было длинно, смугло; прямой нос, курчавые волосы; широкий лоб его был желт как лоб ученого, мрачен как облако, покрывающее солнце в день бури; синяя жила пересекала его неправильные морщины; губы, тонкие, бледные, были растягиваемы и сжимаемы каким-то судорожным движением, и в глазах блистала целая будущность; его товарищи не знали, кто он таков; но сила души обнаруживается везде: они боялись его голоса и взгляда; они уважали в нем какой-то величайший порок, а не безграничное несчастие, демона — но не человека: — он был безобразен, отвратителен, но не это пугало их; в его глазах было столько огня и ума, столько
неземного, что они, не смея верить их выражению, уважали в незнакомце чудесного обманщика.
Катерина Львовна кинулась за ним, а шум и гам за ними.
Казалось, какие-то
неземные силы колыхали грешный дом до основания.
Им
кажется, что вдали, во мраке мерцает им заветная звезда, сулит что-то
неземное… а до того они, как засохшие листья, спавши с дерев, носятся ветром сюда и туда, против их цели и желаний!..
И он, он так же, как другие,
Бежит за ветреной толпой
И мимоходом лишь порой
Мне кинет взгляд — мечты пустые…
И как его винить? — и как ему узнать,
Что грудь моя полна желанья
неземного,
Что я ему готова жизнь отдать
За миг один, за слово?..Всё ждать да ждать, о боже!.. это он,
Расстроен
кажется, смущен…
Занятые
неземным исполнением божественной, бессмертной симфонии, передаваемой Вальтером, присутствующие не заметили, как невысокая фигурка девочки с короткими вихрами черных волос, с горящими, как звезды ночного неба, глазами рванулась вперед… На цыпочках перебежала она залу и очутилась в углублении ребра рояля, прямо перед бледным, вдохновенным, поднятым кверху и ничего не видевшим,
казалось, сейчас взором юного музыканта.
Я стояла как раз перед образом Спасителя с правой стороны Царских врат. На меня строго смотрели бледные, изможденные страданием, но спокойные,
неземные черты Божественного Страдальца. Терновый венок вонзился в эту кроткую голову, и струйки крови бороздили прекрасное, бледное чело. Глаза Спасителя смотрели прямо в душу и,
казалось, видели насквозь все происходившее в ней.
Он повернул ко мне лицо, все сиявшее каким-то тихим светом, делавшим его почти прекрасным. Передо мной лежал точно новый Юлико… Куда делись его маленькие мышиные глазки, его некрасивое, надменное личико!.. Он
казался теперь кротким белокурым ангелом… Глазами, увеличенными
неземным восторгом, с широко раскрытыми, сияющими зрачками, он смотрел на полночную звезду и шептал тихо, чуть внятно...
«Всё, о чем я теперь мечтаю и что мне теперь
кажется невозможным и
неземным, в сущности очень обыкновенно, — думал Рябович, глядя на облака пыли, бежавшие за генеральской коляской.
— Без основания?! — перебил он ее. — Извините, мне
кажется, я не слеп и достаточно изучил ваше лицо. Вы вся сияли сегодня, как будто обрели
неземное счастье. Это счастье, конечно, заключается в приезде этого князя? — с горечью добавил он.
Это была совершенно другая девушка. Она придала своему лицу какое-то выражение
неземного существа, мечтательной наивности — она сияла какою-то,
казалось, неподдельною святостью. За это-то выражение Иван Сергеевич, давно раскусивший ее, и называл насмешливо «праведницей».
Издали она
казалась соблазнительной, ее глаза сулили
неземной рай, но увы, глаза являлись несомненно зеркалом ее души, а не тела.
Несмотря на то, что перед ним в радужных красках развертывалась перспектива обладания «
неземным созданием», этой девушкой-ребенком, далекой от греха страсти, — последняя, впрочем, он был убежден, таилась в глубине ее нетронутого сердца, — разлука с Мадлен и ее последние слова: «Adieu, Nicolas», — как-то странно,
казалось ему, прозвучавшие, оставили невольную горечь в его сердце.
Перед ним и теперь восстал в ярких, живых красках образ красавицы-девушки, сестры Стоцкого Татьяны Анатольевны. Похожая на брата, но еще более женственная, полувоздушная, грациозная, она
казалась каким-то
неземным существом, чем-то «не от мира сего», хотя опытный физиогномист по складочкам у ее розовых губок и стальному подчас блеску ее чудных голубых глаз далеко не признал бы ее чуждой всего земного.
Небольшого роста, с редкими, совершенно седыми волосами на голове и такой же редкой бородкой, в незатейливой крашеной ряске, он по внешнему своему виду не представлял,
казалось, ничего внушительного, но между тем при взгляде на его худое, изможденное лицо, всегда светящееся какой-то
неземной радостью, невольно становилось ясно на душе человека с чистою совестью и заставляло потуплять глаза тех, кто знал за собой что-либо дурное.
Знакомый с итальянскими представительницами женской красоты по Риму, Флоренции и Неаполю, почти пресыщенный ими, Савин равнодушным взглядом скользил по матово-смуглым личикам, то с тонкими и нежными, то с резко выразительными, но всегда правильными чертами, освещенными яркими, как звезды южной ночи, большими глазами и украшенными ярко-пурпуровыми губками,
казалось, созданными для страстного поцелуя, со слегка раздувающимися ноздрями изящных носиков, красноречиво говорящих о пылкости темперамента и суливших, увы, только для новичка,
неземное блаженство.
Восковая свеча, стоявшая на тумбе перед кроватью, отражалась в кованой золотой ризе, но блеск золота мерк перед,
казалось, лившим лучи
неземного света ликом Заступницы сирых, убогих и несчастных — Царицы Небесной. Князь Сергей Сергеевич остановился, как бы озаренный какою-то мыслью. Спустя минуту он уже стоял на коленях у постели и горячо молился.